Живущий 20 лет в России француз, рассказал об отсутствии у русских страха смерти

Янн Сотти - француз который давно живёт в нашей стране, и в настоящее время является главой компании Welcome Abroad, консультирующей французских экспатриантов в России, рассказал изданию Le Figaro о том, как в РФ отражают натиск COVID-19.                                    





Янн Сотти (Yann Sotty) утверждает, что в России граждане прибегают к самоограничениям, выполняя обязательства по борьбе с распространением коронавируса, меньше, чем во Франции. По его мнению, это вытекает из того, что у русских отсутствует страх смерти. "Они фаталисты, - считает он. - Смерть - часть их жизни. Думаю, именно поэтому здесь наблюдается ослабление защитных мер".
Постоянно живущий в России французский предприниматель отметил, что свою роль в более спокойном отношении россиян к пандемии сыграл в том числе недостаток информации. "Нас здесь меньше пугают, меньше говорят о разных штаммах, цифрах, условиях в больницах", - объясняет он.
Версию Яна Сотти , как бы подтверждает российский телеведущий и продюсер, психотерапевт Андрей Курпатов. Врач объяснил, что человек, к примеру, из-за внушаемости или истерии, накрученной в СМИ, может поддаться страху заразиться инфекционным заболеванием, за которым скрывается страх смерти. А страх смерти, в свою очередь, ухудшит качество жизни, снизит иммунитет и сделает человека в большей степени, подверженным заражению инфекционными заболеваниями.


Янн считает, что российский подход к борьбе с пандемией оказался более эффективным, чем французский. "Руководство принимает решения быстрее, консультируется с меньшим числом людей, - говорит он. - Если оно ошибается, то стучит кулаком по столу и принимает ответственность".


Оригинал статьи Le Figaro, для которой, Янн Сотти отвечал на вопросы, назвав Францию страной 66 миллионов прокуроров и в лёгком шоке от "этих русских" заявил, что по беспечности или легкомыслию "сегодня они даже целуются!" находится здесь, а её перевод тут. В случае если при декларированной в Конституции РФ свободе слова, провайдер не захочет открывать перевод, смело используйте VPN, так как ничего крамольного, мнение русского француза в себе не несёт, а использование VPN не запрещено законом.
Янн Сотти (Yann Sotty) утверждает, что в России граждане прибегают к самоограничениям, выполняя обязательства по борьбе с распространением коронавируса, меньше, чем во Франции. По его мнению, это вытекает из того, что у русских отсутствует страх смерти. "Они фаталисты, - считает он. - Смерть - часть их жизни. Думаю, именно поэтому здесь наблюдается ослабление защитных мер".
Постоянно живущий в России французский предприниматель отметил, что свою роль в более спокойном отношении россиян к пандемии сыграл в том числе недостаток информации. "Нас здесь меньше пугают, меньше говорят о разных штаммах, цифрах, условиях в больницах", - объясняет он.
Версию Яна Сотти , как бы подтверждает российский телеведущий и продюсер, психотерапевт Андрей Курпатов. Врач объяснил, что человек, к примеру, из-за внушаемости или истерии, накрученной в СМИ, может поддаться страху заразиться инфекционным заболеванием, за которым скрывается страх смерти. А страх смерти, в свою очередь, ухудшит качество жизни, снизит иммунитет и сделает человека в большей степени, подверженным заражению инфекционными заболеваниями.
Янн считает, что российский подход к борьбе с пандемией оказался более эффективным, чем французский. "Руководство принимает решения быстрее, консультируется с меньшим числом людей, - говорит он. - Если оно ошибается, то стучит кулаком по столу и принимает ответственность".
Оригинал статьи Le Figaro, для которой, Янн Сотти отвечал на вопросы, назвав Францию страной 66 миллионов прокуроров и в лёгком шоке от "этих русских" заявил, что по беспечности или легкомыслию "сегодня они даже целуются!" находится здесь, а её перевод тут. В случае если при декларированной в Конституции РФ свободе слова, провайдер не захочет открывать перевод, смело используйте VPN, так как ничего крамольного, мнение русского француза в себе не несёт, а использование VPN не запрещено законом.